ducati diavel

[wARTex]

Сообщение от RUB's

господин Пэ-Жэ, у Синуса на форуме. Там тоже перепост, откуда не понятно

Распечатаю и буду "первосезонникам" (не знал что такое слово существует до августа 2014))) раздавать в магазе

читал с удовольствием)))

PS: про экип воздержусь от коментариев и "незамечу"

[brutALEx]

Что-то слог письма, ошибки и подход к вопросу не создают впечатление взрослого человека с деньгами.

[kazalukaka]

Сообщение от brutALEx

Что-то слог письма, ошибки и подход к вопросу не создают впечатление взрослого человека с деньгами.

Да не, господин Пэ Жэ нормальный чувак

[brutALEx]

kazalukaka, я про ТС

[Мариачи]

Сообщение от brutALEx

kazalukaka, я про ТС

но ТС не господин ПэЖэ!

[Malav]

Да не обламывайте вы парня...

[господин Пэ-Жэ]

Сообщение от brutALEx

Что-то слог письма, ошибки и подход к вопросу не создают впечатление взрослого человека с деньгами.

Ну...

[kazalukaka]

Сообщение от господин Пэ-Жэ

Ну...

Так неловко, блин. Он не со зла, друг

[SHTRLZ]

так купили диавель-то или нет?

[Taxman]

Сообщение от RUB's

Не мое, (с)тырено, с просторов:

Тоже читал похожую интересную историю, баян правда, но может кто-то не читал, история старая, уже не совсем актуальная с точки зрения времени, но не действующих лиц, тем не менее:


Теплой летней ночью Иван Иваныч, высокооплачиваемый профессионал своего дела средних лет, мчался по МКАД на любимой трехлетней «пятерке» БМВ и замечательно себя чувствовал. Дорога отличная, машина дивная, скорость под сто пятьдесят… В душе комфорт. Иван Иваныч прокручивал в памяти детали удачной сделки, совершенной накануне и радовался тому, какие проценты приятно отяготят его карман. Жена и сын порадуются дорогим подаркам, которые он им купит, и ему здорово будет вновь осознать, какой же он удачливый и, в общем-то, счастливый человек…

В левом зеркале заднего вида появилась яркое светящееся пятно, которое, чуть подрагивая, приближалось с какой-то непривычной для автомобильного потока скоростью. Иван Иваныч еще не успел подумать: «Мотоцикл…», а яркое пластиковое чудо уже обогнало БМВ и унеслось дальше, превращаясь в красную точку, оставив Ивана Иваныча наедине с угасающим отзвуком мощного рева на секунду ворвавшегося в хорошо звукоизолированный салон баварского «атрибута благосостояния».

- С какой же скоростью он едет? – подумал Иван Иваныч, растерянно глядя на спидометр, честно демонстрировавший вышезаявленные «сто пятьдесят». На ум полезла дурацкая фраза «как стоячего»…

Следующая мысль - «Самоубийца» - спокойно, привычно вытекла из предыдущей. Мотоциклисты теперь встречаются все чаще, и каждый раз Иван Иваныч почти автоматически про себя произносит это неприятное слово. К обывательскому негодованию, чуть погодя, присоединилась легкая обида от того, что скорость мотоцикла была явно выше скорости мысли Ивана Иваныча. Не сообразил чуть отодвинуться вправо, хотя видел, что едет… А пролет пластиковой ракеты в нескольких сантиметрах от полированного, свеженамытого бока его Биммера, теперь выглядит как щелчок по носу: мол, вот тебе, неповоротливый!

А, ну и ладно. Иван Иваныч – человек незлобивый, «быковать» не склонный, к мести не расположенный, поймал за хвост улетучившееся было спокойствие и продолжил смаковать свое замечательное благополучное состояние: - лето, успешная карьера, жена красавица, сын не двоечник…

Мимо снова пронесся мотоциклист. Другой. На сей раз Иван Иваныч даже не заметил его в зеркале. За ним еще и еще. Глядя на то, как они исчезают в перспективе ночного МКАДа, Иван Иваныч поймал себя на том, что медовые думы о семье и карьере окончательно сгинули, а на лице засветилась заинтересованная улыбка.

Мотоцикл…

А что? Не прибавить ли это чудо техники к и без того внушительному и, вообще-то, полному списку благ и достижений, полагающихся человеку в жизни? Вполне можно… Ему, с его социальным положением, пошло бы такое оригинальное хобби, которое продемонстрировало бы окружающим, что он не только в офисе может заседать и просматривать скучные для чужого взгляда графики, но и способен на разумный риск, молод душой и нестандартен в поступках.

Фантазия услужливо предоставила Ивану Ивановичу картинку – вот он, на таком мотоцикле, в таком комбинезоне и шлеме, да по ночному МКАД…

Профессиональное качество бизнесмена - здравый смысл начал роптать: да ты что? Так гоняет одно пацанье, безответственные, безбашенные, безумные! А ты… А что я? – парировал внутренний хулиган, засматривавшийся еще школьником на «взрослых парней», чадивших суперкрутыми «Явами», - Я не так уж и стар еще, сорока нет. Со скоростью справляюсь нормально, да и вообще, встряска нужна, рутина заела… как хорошо, после тяжелого трудового дня в офисе, переодеться вот в такое, сесть вот на этакое и ка-ак… - А что скажет жена? – «прагматик-зануда» задал «хулигану» веский вопрос, и окончательно выпавший из душевного равновесия Иван Иваныч, томимый внезапно рожденными противоречиями (будь они неладны, эти мотоциклисты-баламуты!), доехал на своей БМВ до дома.

Глубокая ночь, жена мирно посапывающая под боком, свежий ветерок, треплющий тюлевые занавески, умиротворяющая обстановка… но сон к Ивану Иванычу не шел. Ему казалось, на сетчатке глаз до сих пор темнеет пятно от яркой фары, а в ушах стоит вой мотоцикла, мельком увиденная на кожаной спине мотоциклиста морда какого-то лисоподобного животного корчит гнусные гримасы.

Мотоцикл… Мотоцикл…

Иван Иваныч ворочался в постели, вместо сна соображая, не пострадает ли семейный бюджет, если из него извлечь… сколько? Где-то слышал, что такой мотоцикл стоит около десяти тысяч. От десяти до пятнадцати… Бюджет колыхнется, конечно, но не упадет, здесь все нормально…

Придется вникнуть в мотоциклетную тему, накупить журналов, пошарить в Интернете… Об этом думалось с удовольствием.

Жена, вздохнув во сне, перевернулась на другой бок.

Жена… Не одобрит. Запилит всего вдоль и поперек. Еще чего доброго ультиматум какой-нибудь выкатит…

Договоримся. Поди и посложнее вопросы решали…

Сон-таки справился с Иваном Иванычем и он съехал вниз по подушке. Ему снились мотоциклы.

Наутро в офисе невыспавшийся, Иван Иваныч первым делом окунулся во Всемирную паутину - разыскивать информацию о мотоциклах. В ящике стола лежали несколько мотоциклетных журналов, купленных по пути на работу.

День прошел не очень эффективно с точки зрения производительности труда, но зато к вечеру Иван Иваныч знал о мотоциклах уже гораздо больше, чем раньше и даже более-менее представлял себе, что за аппарат купит. А в том, что купит обязательно, сомнений не было. Он уже предвкушал как будет смотреть в нахмуренные глаза злого спортбайка, как возьмется рукой в перчатке с карбоновой защитой за руль типа «клип-он», как заскрипит кожа нового комбеза, когда он сядет в позу «эмбриона», как рыкнет литровый (минимум!) мотор, в ответ на резкое движение правым запястьем…

Чоппер Иван Иваныч не хотел. Его не привлекало медленное движение по прямым (в журналах написано – чопперы поворачивают неохотно), не было желания носить куртки с заклепками и бахромой, не грела эстетика «Easyriders». Ему хотелось выглядеть настоящим профи – в классной экипировке, на мощном мотоцикле, в шлеме с тонированным стеклом. Чтобы было понятно, что он – серьезный пилот. А на чоппер ведь, может сесть каждый…

Классические мотоциклы и туристы Иван Иванович даже не рассматривал - они у него стойко ассоциировались с курьерской службой и полицией.

Выходные были проведены вдалеке от семьи. В субботу утром, отвезя жену и сына на дачу, Иван Иванович вернулся в Москву и стал методично прочесывать мотосалоны и изучать конъюнктуру рынка. Салонов оказалось немного, и он успел за день объехать все. В воскресенье Иван Иваныч нанес повторный визит в два из них. Именно там его ждали мотоциклы его мечты – примерно одинаковых характеристик, примерно одинаковой цены, и одинаково легендарные в мотоциклетном мире, как он понял, читая журналы. Это были Yamaha R1 и Honda CBR 900 Fireblade. По часу промучив продавцов в том и другом салоне, посидев на мотоциклах, полазив под ними, поизучав проспекты, Иван Иваныч пообещал вернуться в обоих местах, и поехал обедать и думать.

Сидя в кафе в центре города, он во все глаза глядел на десяток припаркованных поодаль разномастных спортбайков – теперь уже не как дилетант, но как более-менее разбирающийся. Вон у того Suzuki тормозные скобы шестипоршневые, а у той Honda - четрырех. Шестипоршневые – лучше. У Kawasaki тюнинговый выпуск, а у Yamaha все навороты, да еще и рейсинговый пластик. Ивана Ивановича так и подмывало подойти к весело и громко отдыхающим за соседними столиками мотоциклистам и задать им терзающий его вопрос относительно того, какая модель лучше, но он не делал этого – «чайником» не хотелось выглядеть ни в чьих глазах. Тем более среди разодетых в разноцветные комбинезоны мужчин была одна девушка…

Кстати, - удовлетворенно отметил Иван Иваныч, - мотоцикл - это не только удел зеленых несознательных хулиганов, - в той тусовке было двое людей явно его возраста. А то и постарше.

Мотоциклисты допили свои соки и чаи, побалагурили еще немного и засобирались. Иван Иваныч сидел, завороженный шоу: красивые, широкоплечие люди энергичными движениями застегивали куртки и комбезы, надевали шлемы, захлопывали забрала, уверенно садились на своих коней, как по волшебству заводились моторы, стучали убираемые толчком носка мотобота боковые подножки… Один – на самом «заряженом» мотоцикле и в самом потрепанном комбинезоне – не иначе со следами геройских падений на треке, - сделал нечто: его мотоцикл не сдвигаясь с места забуксовал задним колесом, породив облако сизого резинового дыма.

Красота! – думалось Ивану Иванычу.

Выехав с тротуара на дорогу, все мотоциклы одинаково резво стартовали, и только многократно отраженный стенами домов рев их моторов еще некоторое время слышался Ивану Ивановичу. Теперь этот звук был как музыка… Иван Иваныч решительно встал из-за стола и направился к машине. Он теперь точно знал – его будущий мотоцикл – Yamaha.

Менеджеры в салоне, казалось, были рады его видеть. Терпеливо еще раз Ивану Ивановичу рассказали вкратце о характеристиках мотоцикла – сине-белого красавца с абсолютно инопланетной мордой, о возможностях тюнинга, о регулировках, о сервисе и гарантии. Менеджер из другого отдела с энтузиазмом помог Ивану Иванычу втиснуться в кожаный комбинезон с ароматом новых ощущений и максимальной защитой, подобрал под цвет перчатки, боты и шлем. К нему Иван Иваныч попросил еще тонированное стекло.

Теперь он стоял перед зеркалом и казался сам себе неимоверно смешным: большая голова, оттопыренные локти, какие-то кривые колени с пластмассовыми нашлепками (слайдеры – подсказал продавец, чтобы проходить повороты «с коленочкой»), пятая точка оттянута так, будто Иван Иваныч тяжело оконфузился, а на спине нелепый горб. Он оглянулся на продавцов – они не смеялись, а напротив, серьезно кивали головами, обсуждая достоинства дорогого комбинезона, и то, что он сидит на Иване Ивановиче как влитой.

А и ладно, что выглядит нелепо. Не гулять же в нем по парку. Это, в конце концов, спецодежда, причем, не самая дешевая. Так выглядит настоящий мотоциклист.

Иван Иванович пробубнил из под шлема «Беру!», и продавцы принялись его раздевать и выписывать чеки.

В момент расплаты Иван Иванович сам удивился, с каким легким сердцем расстался с суммой, достаточной для покупки неплохого автомобиля, или, скажем, однокомнатной квартиры в Подмосковье.

Приобретаю мечту, не что-нибудь! – объяснил себе сей феномен Иван Иваныч.

Мотоспецодежду он погрузил в багажник БМВ, а на вопрос сотрудника салона, куда доставить мотоцикл, ответил: «Езжайте за мной». Он уже все обдумал.

Жене, конечно, нужно будет сказать о покупке, но позже, позже… Пока лучше ее не огорошивать такой новостью. Поднимется шум, начнутся упреки в отсутствии любви к семье, в безответственности… Пока он не готов. Вот после проведения соответствующей идеологической работы – тогда да. Как знать, может быть еще придется покупать женскую амуницию…

Мотоцикл привезли в подземный паркинг, где Иван Иваныч арендовал машиноместо для своего БМВ. Для Yamaha подобрали место на другом уровне – от глаз подальше, тем более, что машина жены стояла здесь же, и мотоцикл мог бы вызвать подозрения.

Иван Иваныч планировал делать так: когда хочется покататься на мотоцикле, он приходит в паркинг, якобы за машиной, перегоняет ее на другой уровень, переодевается в комбинезон и уезжает. По возвращении процедура повторяется, но в обратном порядке. Багажник временно послужит гардеробом.

Едучи за женой и сыном на дачу, Иван Иваныч ликовал. Теперь у него есть супермотоцикл и комплект отличнейшей формы. Он – мотоциклист. А когда на шоссе его обогнал спортбайк, Иван Иваныч проникся к его пилоту тем же чувством, каким проникаются друг к другу коллеги, работающие на редкой работе – уважение пополам с осознанием своей уникальности, немногочисленности и, быть может, даже, избранности.

Прошла неделя, прежде чем Иван Иваныч смог впервые опробовать свою Yamaha в деле. Он ждал выходных. Дороги посвободнее, жена с сыном снова на даче, и мотоциклистов много ездит – можно будет общнуться на одном языке. За эту неделю он еще сильнее «подковался» в теории и теперь обладал достаточным количеством информации, чтобы поддержать беседу средней продвинутости. Продумал Иван Иваныч также и то, как он будет приезжать на работу, договорился с охраной, чтобы пропускала мотоцикл во двор фирмы, прикинул место, где его ставить, чтобы видеть из своего окна. Шлем он планировал класть на шкаф в кабинете, а комбез просто вешать на спинку одного из стульев для посетителей. Запасной костюм, рубашку и ботинки, Иван Иваныч уже на работу привез.

Он стоял в полном мотооблачении возле своего безумно мощного зверя, и как предвкушал некогда, смотрел в его раскосые глаза. Мотоцикл манил. Он был мускулист, ширококостен и крупнолап. Он был готов проснуться в любой момент и повиноваться воле хозяина. Он мог дать Ивану Ивановичу превосходство надо всеми на дороге.

- Как его можно не хотеть? – подумал Иван Иванович, удивляясь людям, которые ровно дышат к такой технике. А ведь когда-то и он сам был из таких…

Но пора приступать. Иван Иваныч неспешно, чтобы запомнить этот раз как первый, аккуратно сел на мотоцикл, поерзал в седле, покрутил ручку газа, понажимал на тормоз и сцепление. Он знал, что здесь где, и умел переключать передачи – опыт общения с раздолбанным деревенским Ижом в комсомольские годы даром, как выясняется, не пропал. Стрелка тахометра безжизненно висела, жидкокристаллический экран спидометра был слеп. Ничего, улыбнулся Иван Иваныч, пройдет совсем немного времени и здесь появятся трехзначные числа, начинающиеся на двойку, а может быть и на тройку… Он повернул в замке ключ и нажал на кнопку стартера…

Что такое?

Мотоцикл молчал. Иван Иваныч ждал, что зверь отзовется рыком, который раскатится по залам подземного гаражного дворца, и всем даст знать – какой монстр проснулся, но – нет. Иван Иваныч нервно пощелкал кнопкой стартера несколько раз, повключал-повыключал зажигание – все впустую. Иван Иваныч начал потеть. Комбинезон хоть и был специальный – летний, с вентиляцией, но весь этот хай-тек работает, как объяснили в магазине, только в движении. Магазин! Какая светлая мысль! Иван Иваныч полез в машину, ударился шлемом о дверной проем, с трудом дотянулся до бардачка – новая не растянувшаяся кожа комбинезона ограничивала движения, - нашел визитку магазина. Снял шлем, достал мобильный телефон. Пальцы в перчатках попадали на три кнопки сразу, и перчатки тоже пришлось стянуть.

Выслушав жалобу Ивана Ивановича, продавец спокойно осведомился в каком положении стоит аварийный выключатель двигателя на правой ручке руля. Ивану Ивановичу стало стыдно. Он знал про эту кнопку, но от волнения забыл. Сухо поблагодарив продавца, Иван Иванович вновь надел на себя все что полагается, и ткнув этот злополучный выключатель, наконец завел мотор.

Рычание было бесподобное. Благодатная акустика гаража льстиво преумножила и без того не слабый звук мотора Yamaha и Иван Иваныч еще сильнее исполнился гордостью и радостью.

Сцепление выжато рукой в перчатке с карбоном, носком навороченного мотоциклетного сапога вниз – первая передача, чуть газку…

Мотоцикл снова замолк.

Незнакомая техника – подумал Иван Иваныч, - не чувствую сцепления пока. Придет привычка.

Он снова завелся и снова повторил таинство подготовки к троганью. Тот же результат. Мотоцикл глохнет.

После десятка попыток тронуться рассерженный и окончательно употевший Иван Иваныч снова разделся и позвонил в магазин. Невозмутимый продавец рассказал про защиту от забывчивости – датчик боковой подножки.

Точно! Иван Иваныч забыл сделать профессиональное движение ногой перед троганьем!
Чайник! – поругал себя Иван Иваныч и в третий раз стал одеваться.

Стронув с места мотоцикл, Иван Иваныч, для начала, чуть не въехал в чей-то Мерседес, в последний момент отвернул, и волоча, для страховки, ноги по полу, направил аппарат к выезду. Ему еще предстоял крутой винтовой пандус, который после такого дебюта казался совсем ужасным препятствием.

- Ничего, справлюсь, - стиснув зубы думал Иван Иваныч, - другие же справляются…

Он уже почувствовал, какой силы мотоцикл под ним. Отклик на ручку газа был пугающим. На пандусе Yamaha вовсе не была послушной и покладистой, как он ожидал, наоборот, она проявляла характер, и прежде чем Иван Иваныч, шевеля жутко неудобным низким рулем, выбрал правильный радиус поворота и выехал-таки на свет, мотоцикл еще три раза заглох.

Пот заливал Ивану Иванычу глаза. Ему было жарко. Он был растерян. Он предполагал, что управление мотоциклом ему дастся легче, и доставит больше удовольствия. Yamaha разочаровывала…

Садовое кольцо было почти пустым. Горожане поуезжали на дачи, оставив Ивану Ивановичу возможность находить общий язык с мотоциклом на относительно свободной дороге. Проеду кольцо разок, для ознакомления – решил Иван Иванович и чуть сильнее крутанул газ. Как только началось прямолинейное движение, Ивану Ивановичу стало легче. Заработала вентиляция комбеза и шлема, на воле мотоцикл стал попослушнее, появилась возможность поиграть центром тяжести, наклоняясь вправо-влево.

К тому моменту, как Иван Иваныч сделал первый круг, контакт с двухколесным сгустком мощности был установлен. Он проехал еще круг и еще. Его радовало, что мотоцикл становится все понятнее и удобнее, в комбезе вовсе не жарко, а ощущение полета и свободы, точно такое же, как он себе и представлял!

Окрыленный, Иван Иваныч направил мотоцикл к тому кафе, где в прошлый раз встретил спортбайкеров. Там они были и сейчас. Иван Иваныч насколько мог непринужденно припарковался возле их аппаратов, неспешно снял шлем, и, сойдя с мотоцикла, было направился к столику, приготовившись ловить на себе внимательные взгляды окружающих, как вдруг его что-то потянуло в сторону и через миг он оказался лежащим под своим дорогим приобретением. Мотоцикл упал и придавил Ивану Иванычу ногу. Больно не было. Было стыдно. Он опять забыл про подножку. На сей раз забыл ее выставить и привлек к себе внимание, только совсем не тем способом как хотел. Шлем, пластмассово побрякивая, откатился под чей-то столик.

Какой позор…

Мотоциклисты подскочили к нему со сдержанными улыбками, поинтересовались, цел ли он, помогли встать и поднять «обновленного» зверя. Иван Иваныч бормотал благодарности и что-то про слабую пружину подножки, которую давно хотел заменить. Лучше на ум ничего не пришло. Ему подали шлем – он был поцарапан. Повреждения имелись и на мотоцикле – разбит левый передний поворотник, царапины на корпусе зеркала и на боковом обтекателе.

Шрамы украшают… - вяло подумал сконфуженный Иван Иваныч.

Мотоциклисты пригласили его за свой столик и через пять минут он уже внимательно вслушивался в разговор о тюнинге, ловил малопонятные термины «диноджет», «каэн», «горбатые валы»…

Ивана Иваныча спросили, поедет ли он на Смотровую, и он, конечно ответил утвердительно. Как же! Такая возможность! В первый же день катания примкнуть к настоящей банде спортбайкеров и «отжечь» с ними по городу! Его приняли за своего, не позорили из-за дурацкого падения, ему предлагают проехаться на равных! Иван Иваныч радовался как школьник, которого учитель похвалил перед всем классом. Как, оказывается, просто примкнуть к немногочисленному, элитарному сообществу – купил мотоцикл и форму, и ты уже свой. Приятно.

Иван Иваныч садился на мотоцикл и производил все необходимые манипуляции «как бы» уверенными, привычными жестами, но в это время внимательно думал, чего не забыть сделать. Тонкая это материя – доверие профессионалов.

Восемь мотоциклов величественно, под блеск глаз прохожих зрителей, и, что немаловажно, зрительниц, съехали на проезжую часть. У Ивана Ивановича засосало под ложечкой – вот, сейчас это начнется! Он должен справиться с мотоциклом, просто обязан. Иначе нельзя. Один за другим спортбайки взревели, и по очереди стартовали вперед по улице, лавируя между машин. Последним «выстрелил» Иван Иваныч. Он крутанул ручку газа на радостях чуть резковато и мотоцикл приподнял переднее колесо. Иван Иваныч испугался вдруг возникшей легкости руля, быстро сбросил газ и нажал на тормоз…

Как он тогда удержался на двух колесах – Иван Иваныч не помнил. Он помнил как его мотало из стороны в сторону, как шарахнулась с гудением какая-то машина на встречной полосе, как он чуть не протаранил автобусную остановку… Он мог упасть и серьезно разбиться в тот раз, но судьба, видимо, щадит новичков.

Он черепашьим шагом доехал до Смотровой – напуганный, с дрожью во всем теле. Удовольствие от езды улетучилось. Спортбайкеров, которые предлагали ему прокатиться, здесь не было. То ли уже уехали, то ли еще не приезжали, выбрав дорогу подлиннее. Он был здесь один на спортбайке. Еще несколько «Уралов» и пара скутеров – вот и вся тусовка. Кворум соберется ближе к вечеру.

Иван Иваныч сел прямо на асфальт перед своим мотоциклом и задумался о том, как бы к нему относиться. Пользоваться начал, а отношения не выяснил. Бояться? Уважать? Не считать за угрозу? Эти мысли его немного успокоили. Он подумал, что не нужно было так резко газовать пока мало опыта, пока мотоцикл не знакомый.

- Прикатаемся друг к другу, пообвыкнемся. – думалось Ивану Иванычу.

Дыхание становилось ровнее, дрожь исчезала. Он оглянулся по сторонам: немногочисленные в это время дня прохожие, идя мимо его мотоцикла, замедляли шаг, некоторые останавливались, разглядывали. Ивану Иванычу было приятно, что все эти люди не видели его недавнего позора. Перед ними был лишь уставший от безумного «отжига» мотоциклист-профи, присевший отдохнуть возле разгоряченного коня. Как хотелось верить Ивану Иванычу…

Потом он катался целый день до вечера, теперь уже гораздо аккуратнее, снова приезжал на Смотровую, познакомился даже, кое с кем. Выяснилось, что московские спортбайкеры в основном выписывают одни и те же маршруты по городу – между несколькими кафе, с обязательным заездом сюда – «на гору». Некоторые гоняют по МКАД, и по прямым и освещенным подмосковным шоссе. Популярны дороги к аэропортам Домодедово и Шереметьево 2.

Это Ивану Иванычу показалось скучноватым занятием. Его прагматический ум бизнесмена не очень хотел принимать простое катание без особой цели. Если уж ехать, то куда-нибудь! Но ничего своего Иван Иваныч предложить не мог. Он до ночи катался по Москве, по МКАД, почти совсем свыкся с техникой, даже научился наклонять мотоцикл в повороте. Неглубоко, правда.

Приехал в свой паркинг он не потому, что устал, а потому что ему стало действительно скучно. Москву он знал хорошо, по всем улицам проезжал десятки, а то и сотни раз, ничего нового там не было – катание доставило ему физическое удовольствие, но не моральное. К тому же он понял, что ездить ночью в шлеме с тонированным стеклом очень неудобно.

В смешанных чувствах Иван Иваныч добрался до дома, поужинал и неспокойно заснул. Утром он решил поехать на мотоцикле на дачу – проверить себя в относительном дальнобое – все-ж таки восемьдесят километров от порога до порога, а заодно и объясниться с женой. Чего тянуть?

На шоссе выяснилась еще одна особенность поведения мотоцикла – его сдувало боковым ветром! На открытых участках, среди живописных зеленых полей, Иван Иваныч, вместо того, чтобы наслаждаться пейзажем, отчаянно трудился, возвращая упорно стремящийся на встречную полосу мотоцикл. Это ему совсем не понравилось. Идея мототуризма, зародившаяся было у него утром, растаяла как облачко выхлопного газа: с рюкзаком и багажными кофрами его будет сдувать с дороги еще сильнее. И потом – вдруг дождь? Иван Иваныч теперь с опаской смотрел на каждое облачко, плывущее по небу – ему казалось, что именно оно угрожает ливнем.

Он проехал мимо стоящей на обочине машины со спущенным колесом. Хозяин доставал из багажника запаску. Это натолкнуло Ивана Иваныча на еще одну страшную мысль: а вдруг прокол? Что тогда делать? Запаски-то нет… Наверное, надо возить с собой какой-то инструмент для ремонта шин в дороге. Иван Иваныч умел относиться к себе по-честному и знал, что руки у него растут немного не оттуда, откуда ему бы хотелось, и манипуляции по ремонту колеса оттого не казались легкими и быстрыми. Тем более он не представлял как можно вывесить одно колесо, чтобы его снять.

Дорога бежала вперед, и пессимизм Ивана Иваныча нарастал с каждым километром. А что если, не дай Бог, поломка? Техника, конечно, новая и надежная, но все же? И вот, допустим, он, Иван Иваныч в чистом поле с обездвиженным мотоциклом и без единой мысли о том, что же предпринимать. Звонить, вызывать эвакуатор? Наверное… Повезет ли он мотоцикл? Даже если повезет – долго ждать. А если, опять же, дождь? А если ночь? А если хулиганы?

В общем, теперь, выезд на дачу казался Ивану Ивановичу большой авантюрной экспедицией, к которой он совсем не подготовлен и может в ней рассчитывать только на благостное расположение к нему судьбы. К тому же, от позы «эмбриона», жутко затекла поясница и то, что ниже нее – очередной минус долгой езды. К своей даче Иван Иваныч приехал в твердом убеждении, что его мотоцикл исключительно городское существо. В городе и укрыться от дождя есть где, и техпомощь, в случае чего, придет быстро.

Разговор с женой получился эмоциональным. Она не поняла прелестей мотоцикла. А может, Иван Иваныч не очень убедительно ей внушал – ведь он сам теперь разглядел все положительные и отрицательные стороны этого приобретения. Зато сын был в восторге – все крутился возле, трогал за ручки, нажимал кнопки. В просьбе прокатиться на заднем сиденье ему было отказано – мать прокричала что-то про свой труп, да и сам Иван Иваныч не хотел рисковать собственным сыном. Все же опыта езды пока маловато.

Домой ехали вместе: Иван Иваныч с небольшой скоростью фланировал возле машины жены, которая рулила с каменным лицом. Сын скакал по сиденью и вертел головой – ему не верилось что его папа выглядит так круто.

Еще один минус мотоцикла прояснился – Иван Иваныч теперь знал наверняка, что каждая его поездка на двух колесах теперь будет поводом для микроссоры. Да и выходные с семьей станет проводить непросто. Жена его совершенно определенно возревновала к мотоциклу.

Оставался последний козырь: поездки на работу по пробкам.

Обычно Иван Иваныч тратил на дорогу до работы полтора часа. Обратно – иногда два. Самые тяжелые московские пробки ежедневно случались именно на его маршруте. Но с мотоциклом все должно быть легче – с удовольствием думал Иван Иваныч, - он же узкий, а между рядами есть место, как раз для него.

Утро понедельника прошло в пикировке с женой, которая язвила по поводу внешнего вида Ивана Ивановича, и лихорадочных поисках приемлемой тары для важных бумаг, которые необходимо было взять на работу. Не с портфелем же ехать в самом деле! Пришлось арендовать у сына один из его рюкзаков.

До паркинга Иван Иванович шел неспешно, вразвалочку - комбез подрасстегнут, шлем в руке, мотоботы гулко топают – пусть все видят, что матерый мотоциклист собрался на работу. Сейчас он «сделает» весь город – пронзит его как игла, и все пробки ему нипочем.

Поначалу было именно так. В некоторых местах Ивану Иванычу удавалось развить большую для пробки скорость – километров двадцать пять в час. А то и тридцать. Он притормаживал в узких местах, чтобы, паче чаянья не поцарапать бока дорогих машин, уворачивался от зеркал, и высунутых в окна рук с сигаретами и без, - в общем более-менее ехал, хотя управлять мотоциклом на малой скорости оказалось непростым трудом. Эмбрионная посадка откровенно мешала.

Но вот ситуация уплотнилась. Перед Иваном Иванычем два огромных контейнеровоза, а между ними просвет разве что для пешехода, и то, идущего боком. Пришлось встать вместе во всеми.

Дизельный выхлоп грузовиков резал Ивану Иванычу глаза, температура внутри комбеза поднималась, у мотоцикла включился дополнительный электровентилятор охлаждения, от мотора шел жар… Обстановка накалялась в буквальном смысле. К тому же Иван Иваныч начинал опаздывать на работу. Двигаясь со скоростью сонной черепахи, он думал, что явно переоценил возможности мотоцикла. Скутеристы и велосипедисты, шныряющие по тротуарам, портили настроение.

На работу он явился почти без опоздания, но весь мокрый от пота. Хотя фурор был произведен несомненный. Весь день во двор к мотоциклу подходили интересующиеся сотрудники, к Ивану Ивановичу люди старались зайти «просто так», поболтать о жизни и непременно выспросить про мотоцикл. Живописно лежащий комбез заставлял глаза коллег расширяться, они задавали вопросы, на которые Иван Иваныч с удовольствием отвечал, не рассказывая, однако, что ноги в мотоботах ужасно преют, а новые карбоновые перчатки красят ладони. Настроение вернулось на нормальный уровень – он был героем дня.

Однако, неделю спустя Иван Иваныч снова приехал на работу на своей БМВ. А потом опять и опять… На вопросы коллег он отвечал уклончиво – мотоцикл тюнингуют, или по прогнозу погоды дождь… Ему неловко было говорить, что он, сопоставил все «за» и «против» и пришел к выводу, что на машине ездить на работу удобнее – кондиционер не дает потеть, выхлопные газы не душат, документы не мнутся, сидеть, в конце концов, удобнее!

Мотоцикл стоял на подземной стоянке и покрывался пылью, потому что по выходным Иван Иваныч тоже не ездил на нем – берег атмосферу в семье. А по ночам он спал. Иногда, он приходил к мотоциклу, протирал тряпочкой и виновато избегал встречаться глазами с его хмурыми косыми фарами. Он понимал, что на мотоцикле нужно ездить, но не хотел это делать только потому что «нужно». Ему казалось, что мотоцикл на него обижен.

Прошло лето, закончился мотосезон, и у Ивана Ивановича исчезло чувство вины перед мотоциклом – какое тут катанье, когда дожди и холодно? Зима заставила о мотоцикле забыть вообще, а весной Иван Иваныч, стараясь не вспоминать о своем прошлогоднем воодушевлении, продал Yamaha через газету объявлений. Вместе с почти новой мотоодеждой.

За год Иван Иванович поднялся в бизнесе, перешел на новую работу, познакомился с новыми людьми. Старые друзья о мотоцикле как-то не спрашивали, а новые не знали. Однажды Иван Иванович подвозил на своем новом Мерседесе коллегу – молодого энергичного парня. Мимо них промчался мотоциклист. Парень улыбнулся ему вслед и рассказал Ивану Иванычу, что этим вечером он тоже сядет на свой мотоцикл и будет полночи гонять по городу.

У Ивана Иваныча внутри что-то защемило. В памяти всплыла морда мотоцикла, смотревшая с укором из-под слоя пыли в гараже. Он постарался как можно нейтральнее спросить коллегу, дескать, не скучно ли так вот, без цели летать по улицам, - на что парень радостно ответил – «Нет!». «А в комбинезоне бывает жарко днем?» - Иван Иваныч попробовал зайти с другой стороны. «Бывает» - кивнул парень. «А в пробках на спортбайке неудобно?» - «Неудобно». «А если угонят?» - «Есть риск». «А прокол или поломка?» - «Все под судьбой ходим» - философски ответствовал парень. «Неужели все эти отрицательные моменты не перевешивают?» - с надеждой спросил Иван Иваныч. «Конечно, нет!» - парень улыбнулся, - «Я же мотоциклист».

И тогда Ивану Иванычу все стало про себя понятно. Оказывается, люди могут делиться на «мотоциклистов» и «немотоциклистов». Какой дорогой мотоцикл, комбинезон и шлем ни купи – если ты «немотоциклист» - счастья от простого бесцельного движения не ощутишь.

На сердце появилась легкость, пропала затаенная вина перед заброшенным мотоциклом, ему снова стало хорошо и комфортно думать о семье, карьере и благополучии.

И потом, когда Ивану Иванычу в газете попадались объявления типа «Продаю мотоцикл почти без пробега, шлем, боты, комбез – все новое», он улыбался – вот еще один «немотоциклист» одумался и тем самым, возможно, спас себе жизнь.

[HulluPoro]

Сибиху мою бери, сибиху, говорю! За пол-абоджана отдам)

[Oberon]

Повесть про Ивана Ивановича ниасилил, ибо слишком много букаф!

[retrosuperturbo]

Сообщение от Oberon

Повесть про Ивана Ивановича ниасилил, ибо слишком много букаф!

Ну там, в повести, если коротко, Иван Иванович, владелец бизнесов, тоже ниасилил!

[Taxman]

Баян конечно, но в тему, особенно про первый пост и про бусу:


ХАЯБУСА – ПЕРВЫЙ МОТ.

Раз, проснувшись в воскресенье, перед тем как утром встать,
Дома я лежал и думал, чем же мне себя занять.
Сквозь открытое окошко воздух майский свеж и чист…
Вдруг внезапно осенило: «Буду я мотоциклист!»
С этой мыслью взглядом новым, посмотрев на белый свет,
Я, позавтракав, скорее с головой ушёл в инет.
На просторах паутины стал я собирать инфУ,
Чтоб «подкованному» влиться в мотопедную братву.

Много дней, ночей бессонных, мотофорумы шерстя,
Понял я, что однозначно лишь спортбайки для меня.
Очень часто вечерами, в темноте заснуть не в мочь,
Грезил я, как разрезаю обтекателями ночь.
Скоро станет мне известен этот сказочный полёт,
Как сужается дорога, как душа летит вперёд…
В объявленьях о продаже, что на сайте Auto.ru,
Выбрал то, что сердцу ближе – свою яркую мечту!
Под названьем Хаябуса, в переводе – **** поймёшь,
Вроде птичка там какая… толком и не разберёшь.

Вспомнил я, что прошлым летом старый мой дружок Вован
Хонду взял четырёхсотку, хотя полный был профан.
Сразу в трубку телефона я излил ему вопрос:
Стоит брать мне литр триста, или все-таки не дорос?
Выслушав меня спокойно, он сказал, подумав, так:
В принципе, конечно можно, только если не дурак.
Если в силах ты уверен, если с трезвой головой…
Решено! Сказал себе я и обрёл в душе покой.

Но покой мой был недолог, справлюсь с нею или нет?
За ответом на вопрос свой я опять полез в инет.
Я зарегился на сайтах и спросил: Оно – фигня,
Первым мотом если будет Хаябуса у меня?
Справлюсь ли я с ней вначале? Стоит мне её купить?
Но со мною вдруг все стали, как с дебилом говорить:
Буса в стоке, мол, не едет, скукота и ерунда,
Ты поставь в неё турбину, вот тогда, конечно да!..

Перед тем, как сесть на Бусу и поехать за рулём,
Новичкам рекомендуют увеличить в ней объём!..
Средь подколов и насмешек кто-то даже стал орать:
Дуй, придурок, в мотошколу, нехрен мОзги нам долбать!
Видя общее единство, по вопросу «брать - не брать»,
Всякие плохие мысли стали в мозг мой заползать.
Вся уверенность пропала, может правду говорят,
Первый раз на Хаябусе я поеду прямо в ад.

Может всё же мотошкола? Может точно глупость это?..
Но внезапно мой спаситель выплыл из пучин инета.
Он сказал: Ребята, бросьте, у меня вот стаж большой,
Мотоцикл – не машина, выбирается душой!
Между прочим, первым мотом я себе спорт-литр взял,
И отъездив три сезона, я ни разу не упал!
Так что разные есть мнения, и не надо ох и ах!
А убиться можно даже на пятидесяти кубах...

Пишет следующий: Не слушай! Что нам эти или те?
По протоптанной дороге не придёшь к своей мечте.
Каждый год, меняя мотик на немного посильней,
В лучшем случае ты Бусу купишь к пенсии своей!
Так что ты, друган, не парься, будут что тебе втирать.
Если голова на месте, Хаябусу можно брать!..
Да и что я, в самом деле, точно словно идиот,
По простейшему вопросу напрягаю тут народ.

Ведь катаются ребята, в первый раз на литр сев,
Значит это мне - раз плюнуть, я решил, повеселев.
То, что мне дала природа, хватит мне наверняка.
Есть прекрасные рефлексы, есть холодная башка.
В силах я своих уверен - за рулём не первый год,
В скором времени я точно стану опытный пилот.
А пока не появилось у меня сноровки той,
Потихоньку, осторожно стану управлять мечтой.

Но, однако ж, глупо было б сразу взять, что захотел,
Мотоцикл, на который так ни разу не присел.
Надо знать наверняка мне, нужен он или не он.
В тот же день походкой твёрдой я вошёл в мотосалон.
Перепробовав все байки, выйдя, точный знал ответ,
Лучше Бусы однозначно для меня на свете нет.
Только к ней одной невольно тянется моя душа,
А другие почему-то, ну, не греют ни шиша...

В общем, чтоб не докучать вам, как я деньги собирал,
Как читал про Хаябусы, как её себе искал,
Как я, наконец, увидел, ту, которую ищу…
Я, пожалуй, часть рассказа тут немного опущу.
Миг покупки долгожданной приближал я в меру сил,
И момент, такой желанный, вдруг внезапно наступил.
Вот стою я летним утром, а со мною рядом та:
В сине-сером разукрасе моя дивная мечта.

Вся лучится светом ярким, на московских номерах,
Рядом байкер лет под сорок с сединою на висках.
Мот двухтысячного года, пред глазами, как во сне,
(Жаль, на Бусу поновее не хватило денег мне.)
В иероглифах японских, что с конвейера сошли,
Серебром на чёрных трубах отливают глушаки,
Поворотники с завода цвета жёлтого на ней…
В поисках её, ребята, я провёл немало дней.

Как увидел эту Бусу, понял я, что путь мой кончен,
К этой именно машине я спешил и дни и ночи.
То, что нравится она мне, не сумев на роже скрыть,
Байкеру сказал я сразу, что готов её купить.
Он сказал: Пойми, берёшь ты щас не просто красоту,
Тебе, парень, отдаю я свою прежнюю мечту.
До сих пор прекрасно помню, как купить её хотел,
И назад четыре года на неё впервые сел.
Накатал на ней немало, не валял её, не бил,
А пробег такой серьёзный, потому что не скрутил.
Столько радости и счастья получил я от неё.
Буса, ведь она живая, береги, давай, её.
Я надеюсь, тебе Птичка только радость принесёт,
Лишь на ней ты ощущаешь, как душа летит вперёд...

И подумавши немного, он интересоваться стал:
- А на чем, мой друг, скажи мне, ты до этого катал?
Как сказать ему, про стаж тот, что имелся у меня?
(Я на скутере в Тайланде откатал четыре дня.)
Да ещё вчера под вечер смог Вована упросить,
На парковке у Ашана дать мне мотик порулить.
И поэтому, конечно, я с достоинством сказал:
- На СиБи-четырёхсотке сезон прошлый отмотал.
- А с экипом всё в порядке? - Снова байкер вдруг спросил.
- Есть шлемак… а остальное… мол, ещё не прикупил…
Тут как будто промелькнула тенью грусть в его глазах,
И, глядЯ на Хаябусу, байкер тихо так сказал:
- Всё не вечно в этом мире, вот и я меняю класс…

Ладно, дам тебе в нагрузку свой комбез от Альпинстарс,
Ты пока себе защиту не успел ещё найти.
Твой размер на мой похожий, должен вроде подойти.
Плюс нашлись ещё перчатки запасные у него,
Как сказал он: хоть затёрты, лучше всё ж, чем ничего…
В тот момент, когда я понял, Бусу что сейчас куплю,
Дай-ка, думаю, Вовану я на трубку позвоню.
Мол, не мог бы ты взять тачку и сюда сейчас примчать,
Чтоб помочь отсюда к дому Хаябусу перегнать.

Но ответил друг мой, вызвав удивление моё:
- Сам давай, я не придурок, чтоб садиться на нее!
От такого откровенья ощутил я лёгкий страх,
И мурашки появились на спине и на ногах.
Но вопрос решился просто: байкер Бусу перегнал,
На стоянке, возле дома мне её припарковал.
Попрощался он со мною, прыгнул в тачку и исчез,
Ну а я достал в квартире мне подаренный комбез.

Я надел штаны и куртку. «Круто, блин!» – подумал я,
Но беда, что кроме туфель нет обувки у меня.
С грустью понял что, пока я не имею мотобот,
Если выйду в таком виде, со смеху помрёт народ.
В эту ночь почти не спавший, с первым лучиком зари,
Вышел я чуть свет из дома, чтоб узнать, что ж я купил.
В таком праздничном волненье, ожиданием горЯ,
На стоянке был со шлемом, в куртке, джинсах и туфлях.

И пока в тот час рассветный город весь спокойно спал,
Хаябусу до дороги я руками дотолкал.
И усевшись на сиденье, вдруг внезапно вспомнил я,
Что забыл свои перчатки, из квартиры выходя.
Посмотрев недолго в небо, в голубую пустоту,
Пяткой я сложил подножку и завёл свою мечту.
От волнения немного начало меня знобить,
Впрочем, скоро это чувство удалось мне победить.

Для того чтобы привыкнуть не спеша к мечте своей,
Я решил, сначала нужно только тронуться на ней.
Вхолостую правой ручкой газанул три раза я,
И нажал другой рукою на рычаг сцепления.
Я сказал себе: «Не бойся! Наконец твой час пробил».
И собравшись с силой духа, передачу я включил.
По возможности стараясь сердца стук в груди унять,
Газ совсем не открывая, начал сцепу отпускать.

Словно сонный злобный монстр, мотоцикл заворчал,
Но поехал он так быстро, как я и не ожидал.
В мире я один остался с этой мощью на один,
И в крови моей прилично подскочил адреналин.
Поскорей остановиться захотелось сразу мне,
И почувствовал мурашки я под курткой на спине.
Быстро правою рукою рычаг тормоза нажал,
Отчего мой мотоцикл чуть на землю не упал.

Чтоб не грохнуться, ногою на асфальт я надавил,
Но при этом машинально ручку сцепы отпустил.
Вмиг чудовище проснулось, что за пластиком живёт,
И машина, резко прыгнув, понесла меня вперёд.
Плохо что-то соображая, руки я свои согнул,
И того не замечая, ручку газа повернул.
Тут же взвыв кошмарно, словно, хочет душу разорвать,
Буса подо мною стала дико скорость набирать.

Волна страха захлестнула всё сознание моё,
Ничего почти не видя, слышал я лишь дикий рёв.
Ощущения такие, как в кошмарном, жутком сне.
Вот оно! О чём когда-то говорили люди мне.
Что за страшная ошибка! И какой же я дурак!
Вот она, моя дорога с Хаябусой прямо в ад!
Ветер, рёв и мотоцикл, на котором я несусь.
Стало холодно, я понял, что сейчас я разобьюсь.
И внезапно пред глазами я увидел жизни нить,
Ту, которую уже я не сумею изменить.

Видел, как исчезнут радость, смех и счастье, краски дня,
Лишь раздробленные кости, боль и горе ждут меня.
Всё это увидев ясно, испустил я громкий крик.
Это был, наверное, самый в моей жизни страшный миг.
Как я мог так ошибиться? Разве это красота?
Хаябуса – дикий ужас, а не дивная мечта!
В эти страшные секунды, что длиннее жизни всей,
Как хотелось мне, чтоб это всё закончилось быстрей!

Что случилось под конец, толком я не смог понять,
Но меня с безумной силой стало в стороны мотать.
А потом удар об землю. Слава богу, шлем на мне!
И летел я по асфальту, в своих джинсах на спине.
Как тогда мне показалось, тут же им пришёл конец,
И я будто голым задом сел в расплавленный свинец.
Вдруг внезапно Хаябуса, кувыркаясь и гремя,
Появившись ниоткуда, налетела на меня.

Я не знаю, как случилось в жуткой мясорубке той,
Но рука моя попала между цепью и звездой.
Сильно по шлему ударив, чуть не выбив мне мозги,
Дальше Буса полетела, оторвав мне кисть руки.
Кувыркаясь, оставляя на дороге бурый цвет,
Словно кукла неживая я летел за нею вслед.
И казалось, не закончится безумный тот полёт.
С хрустом на ноге колено выгнулось наоборот.

Мысли все мои исчезли, нету сил, чтобы кричать,
Что со мной происходит, перестал я понимать.
Мне теперь довольно трудно воссоздать секунды те,
Но в конце я с дикой силой на отбойник налетел.
От того, что прям в опору угодить мне довелось,
Раскрошилась на осколки моя тазовая кость.
Время вдруг остановилось, мир пропал, как нет его,
И не чувствовал вокруг я кроме боли ничего.

Мне казалось, этой боли никогда уж не пройти,
И кошмар тот бесконечный я не смог перенести.
Вспыхнул вдруг перед глазами нестерпимый белый свет,
И под горку без сознания укатился я в кювет…
Скоро год лежу в кровати и когда смогу я встать,
Доктора, что меня лечат, не решаются сказать.
Чтобы починить быстрее, что сломалось у меня,
Делаю я упражнения целый день, день ото дня.

В этой жизни наступившей, ничего я не боюсь,
И уверен, что когда-то я на ноги поднимусь.
За дверями прежней жизни вся осталась суета,
Выйти самому из дома – моя новая мечта.
Люди пишут в интернете, иногда читаю я:
"Мол, ищу я мотоцикл самый первый для себя.
Мол, хочу себе спорт-литр, лишь к нему лежит душа,
А другие почему-то, ну, не греют ни шиша.
Ощутить хочу быстрее этот сказочный полёт,
Как сужается дорога, как душа летит вперёд"…
И для тех, кто хочет сразу окунуться в этот миг,
Я единственной рукою напечатал этот стих.