Сегодня о функциональном дизайне архитектуры Москвы, в срезе беседы о надёжности DUCATI. Я владею моделью 748— одной из самых ломучих за всю историю марки. Это были потрясающие времена, середина 90-х: начало карьеры Шумахера, самые мощные болиды в F1, шик и блеск Монте Карло, ренессанс всего дорогого и избыточного. В те годы Массимо Тамбурини разработал с чистого листа модель DUCATI 916. Мотоцикл вышел прорывным по тем временам: консольный маятник заднего колеса, мощный мотор, детали из магния и карбона, потрясающий дизайн и заоблачный ценник. Аура элитарности DUCATI ковалась в эту эпоху, в том числе моделью 916. Тогда же я пошёл в пятый класс школы и играл в фантики от жвачек Turbo с пацанами. На один из них я не играл никогда: на нём был DUCATI 916. Прошли годы и вот, сбылась мечта идиота. Но сегодня не об этом, сегодня о функциональном дизайне московской архитектуры середины XX века. Вечером, после работы я заехал на заправку и обратил внимание, что ставя мотоцикл на боковую подставку— нет той лёгкости, когда ты чувствуешь, что мотоцикл крепко стоит на подножке. Он как бы продолжает висеть в воздухе, удерживаемый моими ногами и руками. Тут ремарка: наряду с магнием, карбоном и прочими цацками в конструкции, есть и откровенные провалы— их к слову больше— например, кронштейн боковой подставки исполнен из куска литого алюминия, толщиной с тот самый фантик. Более того, вкручен он болтами в номерную деталь, картер двигателя. Сегодня на заправке, кронштейн просто треснул. Я не придумал ничего умнее, чем прислонить его на ночь о стену дома. Сложность в нескладывающихся зеркалах, прикрученных к магниевому переднему подрамнику, не позволяющих прислонить мотоцикл о ровную стенку. Таким образом, я вспомнил о доме, в котором я живу сам. Он был построен в 50-х. Фасад у основания оформлен плинтами, которые аккурат повторяют "фигуру" в наклоне DUCATI 748/916. Думаю советские архитекторы уже тогда всё знали: и о Монте Карло, и о Шумахере, и о Тамбурини, и о кронштейне подножки. Всем шикарных выходных!
На правах UPа.
----
UPD
подножку, к слову, позже починил у Армена.